Тензин Приядарши. Вопросы и ответы о созерцании
Фрагменты выступления в центре «Новый Акрополь», 5 марта 2011
Первая часть: .
Можно ли научиться медитировать без учителя?
Некоторые виды медитации вы можете освоить и без учителя. Но очень важно понять, что роль учителя не сводится к тому, чтобы давать нам инструкции по медитации. Важная роль учителя медитации состоит в том, чтобы критиковать нас в процессе обучения.
Представьте себе, что вы учитесь на художника. Конечно, вы можете затворить двери и рисовать себе в одиночестве. И, разумеется, это будет творческий процесс. Вам будет казаться, что у вас получаются превосходные произведения.
Или если вы учитесь петь, то тоже можете затворить все двери и петь в свое удовольствие. Вам будет казаться, что вы звучите очень убедительно. Но, возможно, другие люди будут придерживаться на этот счет иного мнения.
Инструктор же высказывает в ваш адрес конструктивную критику, чтобы вы смогли отточить свои таланты, тот навык, то искусство, которым вы овладеваете.
Роль такого инструктора и наставника в медитации очень похожи. Он показывает вам, что вы делаете правильно, а что ‒ нет, на какие моменты вам необходимо обратить больше внимания.
Насколько важно соблюдать режим дня, питания для практики медитации?
Очень полезно заниматься практикой на регулярной основе. Если вы способны практиковать ежедневно, то это очень хорошо. Но я обычно даю такой совет: когда вы приступаете к медитации – не переусердствуйте. Занимайтесь регулярно, но дозировано. Начните с двадцати минут трижды в неделю, а затем постепенно переходите к двадцати минутам каждый день. Потом, когда у вас будет свободное время, вы сможете увеличить медитационные сессии. Помните, что самое главное препятствие, которое будет вставать на вашем пути в практике медитации – это ваши собственные привычки. Когда вы начинаете заниматься практикой, вы пробуете переориентировать свои привычки, дать им новое направление.
Если говорить о каких-то требованиях к питанию, к диете, то на начальных этапах они сводятся к следующему: не переедайте и не голодайте. То есть, ключ к успеху – умеренность в еде.
Затем постепенно, по мере занятий медитацией, вы начнете видеть, какие продукты способствуют медитации, а какие – нет. Вы берете это на вооружение.
Какая еда, например, не способствует медитации?
Здесь вопрос даже не в том, какие именно продукты полезны или не полезны для медитации. Скорее, речь здесь об образе жизни, который у каждого свой. В какой-то момент времени вы зададите себе следующий вопрос: какая именно пища способствует тому образу жизни, который я избрал для себя в попытке добиться положительного состояния ума.
Возможно, вы решите, что бифштекс на завтрак – это слишком, но на обед или ужин – ничего, нормально. Вот так вы за собой наблюдаете.
Как я понял, что созерцание необходимо человеку для того, чтобы развить в себе иное состояние, нежели то, которое мы привыкли ощущать, и именно это состояние помогает человеку делать свою жизнь более комфортной. И вопрос: почему же всего лишь тысячи людей становятся монахами и посвящают свою жизнь достижению этого состояния, а остальные миллиарды занимаются совершенно противоположным?
Это все равно что спросить: почему лишь горстка людей может стать хорошими бегунами, хорошими прыгунами? Тысячи людей занимаются музыкой, но лишь горстка из них становятся виртуозными музыкантами. Монашество в этом контексте следует понимать лишь как решение посвятить духовным занятиям все свое время.
Мы знаем, что ментальные состояния у всех разные. У каждого в этом зале свое ментальное состояние, а у некоторых ‒ их несколько. Получаем целый букет различных состояний. Соответственно по-разному проявляются в людях и омрачающие эмоции. В одном человеке может быть больше зависти, чем страха. В другом ‒ больше страха, чем зависти. Для кого-то легче побороть сформировавшуюся привычку, потому что ему уже присуща внутренняя дисциплина. Поэтому мы не можем проводить обобщения и говорить в контексте миллиардов или миллионов.
С другой стороны, нет никакой гарантии, что, выбрав для себя путь верующего или даже монаха, вы станете счастливым. Счастье определяется тем, что вы взращиваете в своем уме, а не той одеждой, которую вы носите.
Вопрос об искоренении негативных эмоций. Прежде всего, большое спасибо за стройную концепцию. Замечено, что когда мы думаем, что искоренили негативную эмоцию, в самый неподходящий момент она проявляется снова.
Разумеется!
Есть ли гарантия, что мы сумеем искоренить их раз и навсегда? И как вам кажется, сколько это может занять времени?
Я отвечу на вопрос, сколько это займет времени, потому что это проще. Потребуется столько времени, сколько потребуется (смеется).
Мы нередко оказываемся в ситуации, когда негативные эмоции возобновляются. Здесь уместен пример с пианино или гитарой. Если вы играли на гитаре каждый день, а потом отложили в сторону, то велика вероятность, что вам придется снова ее настраивать.
Мы с вами живем в таком мире, где ощущаются разные эмоциональные вибрации. Если мы хотим добиться полного избавления от омрачающих эмоций, то первое необходимое условие – это сохранение бдительности. Бдительность – это климат-контроль для нашего ума.
Если вы курите сигары, и вы их большой ценитель, то без труда подберете необходимую для их хранения температуру и влажность. Так же и с умом: когда вы хорошо настроили внутреннюю систему, то у вас повышается бдительность. Вы начинаете замечать: этот человек провоцирует меня на вспышку гнева, а этот – вот-вот вызовет во мне зависть. Бдительность подсказывает: гнев на подходе. И тогда вы спрашиваете себя: «А нужен ли мне гнев?», и начинаете его обезвреживать.
Медитация – это размышление или состояние внутренней тишины?
Медитация начинается с полной тишины, с успокоения ума. Это не просто дискурсивное мышление. Сначала мы успокаиваем свой ум. Потом мы включаем контролируемый анализ.
Например, вы принимаете решение: я хочу поработать со своим гневом. Говорите себе: сейчас я сяду в позу для медитации и буду работать со своим гневом. Начинаются дискурсивные мысли, и вы спрашиваете себя: «Когда я в последний раз злился? Я злился, когда был в компании с этим человеком, и что-то произошло. Но я тут был совсем не виноват, – это он был виноват, поэтому он вполне заслужил мой гнев».
На самом деле, мы всегда найдем возможность оправдать любую омрачающую эмоцию и обвинить в ней других. Именно это происходит, когда мы придаемся дискурсивному мышлению.
Но когда вы начинаете с внутреннего покоя, с тишины, то, успокоив ум, вы спрашиваете себя: «Почему я позволяю другим определять то, какие эмоции и ментальные состояния я буду испытывать? Это ведь мой ум! Почему у другого в руках борозды правления? Почему он определяет то, что испытываю я?»
Вы успокаиваете свой ум, а затем спрашиваете себя: «Что же такое гнев?» Вы проводите аналитическое исследование, приходите к внутренним прозрениям, а затем пробуете применять сделанные вами выводы в повседневной жизни. И постепенно гнев начинает исчезать.
Кто из вас утром просыпается и говорит себе: «Сегодня чудесный солнечный день в Москве, пожалуй, я буду целый день злиться». Или: «Сегодня чудесный солнечный день в Москве, имеет смысл посвятить его зависти».
Кто-нибудь из вас вынашивал такие планы? Скорее всего, нет. Однако в течение дня случаются моменты, когда мы испытываем вспышки гнева, ревности и т.д. Итак, нужно осознать, что эти состояния где-то внутри нас, они проявляются, хотя мы этого не планируем, и наша задача ‒ отследить тот момент, когда ум вот-вот начнет отреагировать на происходящее негативной эмоцией.
Успокоение ума позволяет нам сформировать внутреннюю антенну, или радар так, чтобы за минуту или даже за секунду до вспышки гнева мы смогли отследить приближение негативной эмоции и сказать себе: «Вот! Гнев на подходе, и я могу разгневаться. Стоит ли гнев моего внимания? Нет! Пожалуй, дальше я пойду без него». Вот так вы продвигаетесь в своей практике.
Расскажите подробнее об успокоении ума. А то потом с этим работать…
Что такое «успокоение ума»? Это нахождение в состоянии присутствия. Здесь вы ни о чем конкретном не думаете, и ничего специального со своим умом не делаете. Вы не производите никакой деятельности в потоке ума.
Вы успокаиваете ум, просто концентрируясь на дыхании ‒ на обычном процессе вдоха и выдоха. Вне зависимости от того: верующие мы люди или нет, нам все равно нужно дышать. Поэтому дыхание ‒ это наиболее естественный объект для осознавания.
Чем глубже это осознавание, тем легче вам не цепляться за те отвлечения, которые возникают в пространстве ума. Если кто-то рядом начинает сильно шуметь, вы не поворачивайтесь к нему и не кричите: «Перестань шуметь! я концентрируюсь на дыхании». Ваша концентрация на дыхании должна быть настолько глубокой, что создается ощущение, будто окружающие звуки перестают существовать.
Однако есть еще отвлечения внутреннего характера – это постоянный внутренний диалог, который продолжается в нашем уме.
Когда вы дышите – вы должны думать только о дыхании. Не старайтесь создавать в своем уме какие-то истории или драмы. Не снимайте там кинофильмы, не смотрите их и не наслаждайтесь увиденным.
А если вы заметили, что увлеклись очередной драмой, которая разворачивается в вашем уме, то напомните себе, что вы концентрируетесь на дыхании. Так вы возвращаете осознавание к процессу дыхания.
Когда вы упорствуете в этой практике, то постепенно ваш ум становится спокойнее. И это первый уровень успокоения ума.
Как быть, если человек не в состоянии критически оценивать свои эмоции. Например, в случае нейродегенеративных умственных нарушений, когда связь между нейронами нарушена. Как можно помочь таким людям? Например, при болезни Альцгеймера?
Конечно, все зависит от того, с каким именно неврологическим расстройством мы имеем дело. Мы не можем предложить общую практику для всех нарушений. Когда мы имеем дело с серьезным случаем, то я всегда предлагаю комбинировать лечение лекарственными средствами и медитацию.
Возможно, со временем получится сократить количество лекарств, которые принимает больной. Но нельзя в одночасье заменить лекарства медитацией.
Молитва тоже является одной из форм настройки своего ума. Используете ли вы молитву в своей жизни? В каких случаях и с какой целью?
Конечно, молитва помогает нам перевести ум в позитивное состояние. Но позитивное состояние не должно оставаться с вами, лишь пока вы читаете молитвы или занимаетесь медитацией. Нужно уметь пронести его через весь свой день.
Существует много разновидностей молитв. Обычно под словом «молитва» понимают словесные молитвы. Но когда мы такую молитву читаем, важно следить за тем, чтобы наш ум скатился к излишней болтовне.
Однажды, много лет тому назад, когда я только приехал в США, меня пригласили на службу евангелистов. И, конечно, эти ребята очень упорно молились. Молебен продолжался два часа без перерыва. Когда он закончился, я подошел к человеку, возглавлявшему молебен (мы теперь с ним добрые друзья) и спросил: «А что для вас молитва?» Он ответил со всей присущей ему мудростью: «Молитва – это наш разговор с Богом». «Отлично! – сказал я. – Но я видел лишь, как вы с ним разговариваете. Когда уже Бог ответит? Когда будет Его реплика?»
В беседе сначала идет реплика, а потом следует пауза, тишина. Очень часто мы так усердны в своих молитвах, что превращаем ее в бесконечное чтение, начитывание, где нет ни одного мгновения тишины. Как будто мы очень спешим и опаздываем, нашим молитвам не достает тишины.
Молитва как инструмент трансформации нашего сознания имеет большое значение. Но мы должны понимать, какой смысл вкладываем в слово «молитва» и как мы ее возносим.
Как не терять энтузиазм?
Это хороший вопрос. И он довольно сложный. Чтобы не впасть в уныние и не испытать разочарование, не нужно ждать слишком многого. Когда мы приступаем к духовной практике, очень часто мы возлагаем на нее чересчур большие надежды и ожидания. Мы все время ждем чудес и магических трюков. И если ожидания реализуются, то это подрывает наше доверие к собственным способностям, к собственной практике.
В буддийской традиции мы говорим о «радостном усердии»: вы прилагаете усилие, но этому усилию сопутствует радость. Вы черпаете радость в самой практике ‒ в любой духовной практике, которой занимаетесь. Здесь также помогает осознавание, что вы занимаетесь духовной практикой не только ради себя, но ради всех тех людей, которые вас окружают.
Вы подбадриваете себя тем, что говорите: «Я занимаюсь этой практикой не только ради себя, но ради остальных». Так постепенно вы приходите к уверенности в своих силах.
Однако, конечно, в духовной жизни любого человека могут наступить непростые времена – времена внутренних сомнений, борьбы. Духовная жизнь без внутренней борьбы скучна. Эта внутренняя борьба придает ей остроты. Когда она разворачивается, настоящему духовному практику становится интересно. Она его воодушевляет. Вы практикуете, и вот у вас перед глазами возникает препятствие. Вы говорите: «О! Опять ты?!», – и идете дальше.
Не передается ли это чувство радости генетически, из поколения в поколение?
Сомневаюсь. Каждый добивается его сам. Я видел немало счастливых отцов, у которых очень депрессивные дети, и наоборот. Есть депрессивные родители, но очень счастливые дети.
Но радость, как и другие эмоции, заразительна. В нашем мозге есть зеркальные нейроны. Хотим мы того или нет, у нас есть способность отражать те эмоциональные состояния, которые проявляют люди рядом с нами. Как только вы видите человека в печали, тотчас же и вас переполняет печаль. Когда рядом с вами кто-то смеется, то вы тотчас сами начинаете смеяться, вам становится радостно на душе. Пусть даже вы не расслышали шутку или ее не поняли – вы все равно смеетесь. Это говорит о том, что эмоции заразительны.
Поэтому, чем чаще вы будете испытывать искреннее счастье, радость, тем сильнее будет то влияние, которое вы оказываете на других. Люди вокруг вас будут тоже чувствовать счастье.
Поэтому если вы хотите, чтобы больше людей вокруг вас были счастливы, постарайтесь взрастить счастье в самом себе.
Вы стали монахом в десять лет. Если это корректный вопрос: что вы чувствовали, выбирая в столь юном возрасте свой духовный путь?
Когда я стал монахом, разумеется, я был очень этому рад. Но это решение не было продуманным. Когда мне было шесть лет, мне стали приходить видения и сны. И когда я достиг десятилетнего возраста, эти сны и видения приобрели особую силу, мне нужно было понять, с чем я имею дело.
Я убежал из школы. Два дня был в пути и прибыл в местечко, где Будда даровал Учения. Как потом оказалось, это было то самое место, которое я видел во снах. Добравшись туда, я почувствовал, что здесь мой дом, и решил, что стану монахом. Вот тут-то и начались все трудности (смеется).
Скажите, насколько далеко можно зайти в диалоге между религиями? Я слышала, некоторые считают Христа Авалокитешварой. Или эти два пути несовместимы?
По-моему, буддисты никогда не говорили о том, что Иисус Христос – это проявление Авалокитешвары. Буддисты могут сказать, что Иисус Христос – Бодхисаттва.
Насколько далеко мы можем зайти в межрелигиозном диалоге, зависит от нас. Вопрос в том, что у нас на кону. Если самое главное для нас – это догмы, то далеко мы не уйдем. А если главное, что нас интересует – это благополучие человечества, тогда перед нами большой путь.
Вы работаете в Америке с будущими учеными. Уживаются ли наука и нравственность в умах молодых ученых.
Нравственность и наука должны уживаться. Если мы хотим, чтобы наука была по-настоящему конструктивной и приносила пользу, она должна опираться на этические принципы. Думаю, большинство хороших ученых с этим мнением согласятся.
Эйнштейн, в частности, говорил, что научные принципы должны регулироваться этическими.
Наука – это всего лишь инструмент, а как именно этот инструмент будет использован, зависит от того, насколько мы опираемся на этические принципы.
Любовь и сострадание. Когда ты сидишь дома с книжкой, то ты, конечно, любишь весь мир. Но когда ты сталкиваешься со сложной жизненной ситуацией, то любить людей очень сложно. Не могли бы вы дать советы или рекомендации? Люди ведь сталкиваются с этим очень часто.
Первое, что необходимо – это терпение. Любое изменение, которое может принести практика, даже практика любви и сострадания, будет постепенным. Нужна регулярная практика для того, чтобы научиться проявлять любовь и сострадание к окружающим людям. Конечно, это очень трудно, но нужно начинать с малого и двигаться дальше.
Скажите себе так: на этой неделе я буду проявлять доброту к пяти человекам. На другой неделе, может быть, добавите еще двух и скажете: к семи! – к незнакомым людям. Продвигайтесь постепенно и вы сумеете развить в себе способность любить, не проводя различий.
И чем больше времени вы потратите на то, чтобы развить любовь и сострадание в самом себе, тем больше будет в вас энергии, чтобы продолжать эту практику.
Попробуйте провести такой эксперимент. Скажите себе: всю следующую неделю я посвящу омрачающим эмоциям. На протяжении всего воскресенья я буду только гневаться, постараюсь сделать так, чтобы ни одного мгновения не прошло без гнева. А весь понедельник у меня будет посвящен зависти или ревности. Во вторник я буду испытывать только страх. Если доживете до среды, посмотрите, что у вас будут за ощущения (смеется).
Вполне возможно, уже после второго дня такой практики вы будете полностью истощены. Вам будет не хватать энергии. Таково действие омрачающих эмоций: они нас опустошают и лишают силы.
А потом, на следующей неделе, скажите себе: сегодня, в воскресенье, и я целый день посвящаю радости. В понедельник я буду проявлять только доброту. Во вторник я буду очень уверенным в себе. Скорее всего, вы сможете продолжать в том же духе, потому что эти положительные эмоции наверняка воодушевят вас на упорную практику. Они придадут вам сил.
И в этом состоит основополагающая разница между омрачающими и положительными эмоциями. Омрачающие эмоции лишают нас силы, опустошают, а положительные, наоборот, – наделяют нас силой. Чем больше вы будете развивать в себе любовь и доброту, тем больше будет у вас сил поделиться ими с другими.
Так что, проделайте этот эксперимент. Естественно, на свой собственный риск (смеется). Потом расскажите мне: прав я или неправ. Вполне возможно, я окажусь прав. Ведь у меня за плечами данные традиции, которой 2.500 лет.
Материал подготовлен Вероникой Крацбаршт на основе устного перевода Юлии Жиронкиной
Поделиться в социальных сетях
