Стивен Сигал: перевоплощённый тибетский лама.

• 
• 

Профессия: Актёр, продюсер режиссёр, сценарист, хореограф, автор песен.Родился: 10 апреля 1951 года в городе Лансинг, США. Образование: Средняя школа Buena Park, колледж Orange Coast, колледж Fullerton. Семейное положение: первая жена - Мияко Фуджитани, вторая жена - Адриен Ла Русса, третья жена - Келли ЛеБрок, подруга - Арисса Вольф; дети: Джастис и Аяко от брака с Фуджитани; Аннализа, Арисса и Доминник Сан Рокко от брака с ЛеБрок; Саванна с Ариссой Вольф.


Стенли Вейсер: - Для начала прошу Вас рассказать нашим читателям немного о Вашем обучении искусству айкидо - как долго Вы обучались, кем были Ваши учителя и когда Вы достигли уровня мастера?

Стивен Сигал: - Хорошо, звание мастера - на бумаге, - я получил где-то в начале восьмидесятых. Но я всё ещё не считаю,что достиг уровня мастера. Возможно, некоторые люди и думают, что я - мастер, но, в моём понимании, я им конечно не являюсь.

С. В.: - Когда вы начали заниматься айкидо?

С. С.: - В середине шестидесятых я начал обучаться у Ишисаки Кийоши.

С. В.: - Чем являлось тогда традиционное айкидо?

С. С.: - Существует только одна традиция. Я говорю об этом потому, что люди, которые были связаны с основателем айкидо - Уесибой Морихеем, чувствуют, что если кто-то создаёт другой стиль - они не должны называть это айкидо. Для меня айкидо - это только его айкидо, потому что Уесиба создал его.

С. В.: -Был ли учитель айкидо Вашим духовным наставником?

С. С.: - Обучаясь айкидо, я не добивался того, чтобы здороваться за руку с учителем или чего-нибудь вроде этого. Единственное, к чему я стремился - это слушать то, что он преподаёт.

С. В.: - Ваш интерес к Буддизму возник в результате обучения искусству единоборства?

С. С.: - Чтобы быть честным с вами я скажу, что не уверен в этом. Я был рождён с серьезным духовным сознанием и в течение многих лет изучал различные направления духовных практик. Я приехал в Японию в конце шестидесятых и начал заниматься Дзен Буддизмом. Изучая Буддизм, я посещал монастыри и получал духовные наставления. Для меня это было началом пути, по которому, как я полагал, следует идти - развитие физического тела с помощью искусства единоборства и одновременная шлифовка духовных качеств.

С. В.: - Вы также изучали иглоукалывание?

С. С.: - Да. Это был путь, по которому я пришёл к Тибетскому Буддизму. Как-то в США прибыла горстка лам из Тибета. Они были уставшими и измученными. Поскольку я изучал иглоукалывание, ко мне обратились с просьбой позаботиться о некоторых из них, и это даже при том, что я не говорил по-тибетски. В конце концов, мы нашли общий язык. Я немного изучил тибетский и очень сблизился с ними. Позже я оказался вовлечён в некоторые вещи, которые на самом деле вещами не являются, и о которых, оглядываясь назад, я вспоминаю с любовью. Это было время, когда Тибет ещё боролся с Китаем, и ЦРУ помогало ему. Из-за серьёзных репрессий против тибетцев, я хотел принять участие в этой борьбе. Однако моя причастность, тем не менее, была минимальной. Были годы, когда мой интерес к Тибетскому Буддизму процветал, но моя причастность к духовным практикам Буддизма, в отличие от моего основного бизнеса, оставалась в тайне. По большому количеству причин я хотел быть невидимым в общине Дхармы. Только в последние несколько месяцев я начал открыто говорить о своей причастности к Буддизму.

С. В.: - Вы можете сказать что-нибудь о вашем участии в борьбе за освобождение Тибета?

С. С.: - Я думаю, что будет лучше, если мы не будем принимать в ней участие. Мы пробуем жить в мире, где мы можем выбрать средний путь и искать гармонию и мне кажется, что я не опасный революционер, потому что я действительно им не являюсь. С другой стороны я здесь, на этой Земле, и я должен видеть, могу ли я так или иначе служить человечеству облегчать страдания других.

С. В.: - Кто был Вашим основным гуру?

С. С.: - Его Святость Дилго Кхьенце Ринпоче. Теперь я также имею очень сильную привязанность к Минлинг Тричену и Его Святости Пенору Ринпоче.

С. В.: - Вас признали как перевоплощение тибетского ламы. Правда ли это?

С. С.: - Боже! Не хочется думать, что это ваш выпад в мою сторону. Существует очень презренный журнал, который обвинил меня в том, что я подкупил Пенора Ринпоче и всех других более высоких лам за предоставление мне этого признания. Хорошо, прежде всего, об этом мне говорили люди более чем двадцать лет назад, люди, которые знали меня в Дхарме намного раньше, чем Пенор Ринпоче сказал об этом. Это признание было тем, что я всегда хранил в секрете и фактически отвергал. Если я отрицал это тогда, зачем же мне было подкупать людей теперь? Вы видите, насколько подобные утверждения ничтожны. Я не возражаю против оскорбляющих меня, но это позор, когда люди шокируют Дхарму и говорят плохие вещи об Пеноре Ринпоче и других высоких ламах.

С. В.: - Вы говорите, что более чем двадцать лет назад Вам говорили, что Вы, возможно, являетесь перевоплощением ламы?

С. С.: - Существуют люди, которые сказали мне, что я - воплощённый лама, или тулку. Пенор Ринпоче узнал во мне Кьюнг-драк Дордже, который был перевоплощением переводчика Юдры Ньингпо. Согласно жизнеописанию Джамгона Конгтрула, Юдра Ньингпо был учеником великого переводчика Бероцаны и являлся великим учёным и совершённым мастером медитации. Многие из его перевоплощений, типа Минлинга, переводчика Лочена Дхарма-шри, способствовали развитию Буддизма и, кажется, что он снова воплотился, как и множество других лам.

С. В.: - У Вас есть воспоминания прошлых жизней?

С. С.: - С момента, когда я посетил Индию и начал заниматься медитацией, у меня всплывали неясные воспоминания. Только несколько дней назад я разговаривал с ламой и одной из тем, было то, что я имею отпечаток многих сильных жизней и поэтому моя реализация будет гораздо более стремительной, чем у других людей.

С. В.: - Что он под этим подразумевал?

С. С.: - Я не могу точно объяснить это. Если вы практикуете и вместе с практикой распадаетесь в пустоту, если вы сможете сконцентрироваться только на чём-то одном, то вы, вероятно, начнёте постепенно осознавать вашу истинную природу, которая является комбинацией всех ваших жизней. Мы только должны вспомнить их. Это тот случай, когда отступление полезно. Если вы будете практиковать достаточно долго, у вас, конечно, разовьются сверхъестественные способности. Но ни одна в действительности не имеет значения. Главное - это то, что вы делаете со своей жизнью. Несмотря на то, что пишут журналисты, каждый раз, когда меня спрашивают, действительно ли я перевоплощённый лама, я всегда отвечаю, что не считаю очень важным, кем я был в моих прошлых жизнях. Я думаю, что важно, кем я являюсь в этой жизни. И из всего, что я делаю в этой жизни, важным будет лишь то, смогу ли я так или иначе облегчить страдания других, если я так или иначе служу Будде и человечеству, смогу ли я, так или иначе, привить духовное семя в сердцах народа.

С. В.: - Вопреки мнению многих людей о том, что признание вас перевоплощённым ламой явилось внезапным открытием, этот процесс занял довольно длительный период времени.

С. С.: - О, я практиковал медитацию моим жалким способом вероятно более двадцати семи лет.

С. В.: - Это долгий период. Есть ученики, которые предлагают называть вас специальным титулом.

С. С.: - Люди называют меня по-разному. Я отвечаю на любое обращение. Когда я захожу в комнату к одним людям, они видят собаку, другие люди видят корову. Я всё из того, что они видят - это их восприятие. Я полагаю, что природа Будды находится во всех из нас, даже в собаке валяющейся в грязи. Эта собака для меня - Будда. Люди могут называть меня как угодно - я буду соответствовать этому.

С. В.: Вы недавно выступили с лекцией в Санта Барбаре.

С. С.: - Я недавно начал обучать. Основываясь на учении Будды. Далай Лама сказал мне, чтобы я сконцентрировался на бодхичитте. Я чувствую, что это то, что я хотел бы делать.

С. В.: - Далай-лама дал вам персональные инструкции относительно обучения?

С. С.: - Я не сказал бы, что он мне дал персональные инструкции относительно обучения. Но он дал мне персональную инструкцию и пригласил меня в дальнейшем обучаться у него. Я также обучаюсь у Тричена Ринпоче и Пенора Ринпоче, они - возвышенные преподаватели и великие мастера, и я достаточно удачлив, что имею возможность проводить некоторое время с ними. Я надеюсь, что общаясь с ними, я получу знание или мудрость о том, как я могу передать то немногое, что имею.

С. В.: - Когда вы стали кинозвездой, как это повлияло на ваше Эго? Вы контролировали себя? Являлось ли это помехой в обучении?

С. С.: - Даже когда я был в Японии, люди пытались обожествить меня - это причина, по которой я уехал, потому что обожествление - смертельная западня. Я не думаю, что обожествление было одной из самых больших проблем в моей жизни, потому что я достаточно удачлив, чтобы давным-давно понять, чем действительно являются обожание и власть. Я думаю, что большим препятствием было только недостаточное понимание Пути.

С. В.: - В Буддизме существует лозунг, который гласит "Начинай работу с самого большого загрязнения". Вы могли бы ответить, что было самым большим "загрязнением", с которым вы столкнулись в жизни?

С. С.: - Непонимание различия между желанием духовного совершенствования для блага всех разумных существ и индивидуальным совершенствованием. Это та проблема, которой я был смущён в моей юности: я думал, что если я смогу достичь высокого личного уровня духовного развития, то смогу делать великие дела для кого-нибудь ещё. Я был слишком молод и глуп, чтобы понять, что основа, от которой мы все должны исходить - это, прежде всего польза для всех разумных существ. Эта проблема была большим препятствием для меня и причиняла мне большие страдания.

С. В.: - Вы думаете, что понимание проблемы ускоряет духовный процесс?

С. С.: - Я надеюсь - да.

С. В.: - Какой метод медитации вы используете?

С. С.: - Я применяю медитации нгондро, гуру йогу - главная форма медитации для меня. Я также выполняю тайные практики, которые мне разрешили использовать.

С. В.: - Вы работаете до изнеможения?

С. С.: - Изнеможение - моя самая любимая вещь во вселенной. Прямо сейчас я пробую упрощать все великие практики, которые вероятно были таким лишь в моей голове, все тантры, которые я пробовал изучать, и пробую концентрироваться только на бодхичитте. Всякий раз, когда я становлюсь слишком таинственным в царстве тантрического материала, я немного теряюсь. Теперь я нахожу мудрость у моих преподавателей, возвращаюсь к началу и концентрируюсь на бодхичитте.

С. В.: - Как долго вы занимаетесь?

С. С.: - Я не выделяю специального времени. Я не фиксирую длительность моих занятий, но могу сказать, что обычно - это два часа утром и два часа ночью. Я действительно не забочусь о том, что другие люди думают или говорят обо мне. Когда вы спрашиваете о том, что даёт мне утешение и ослабляет сансару (круговорот переселения души, повторение рождений и смертей - прим. Редакции) - это Гуру Ринпоче, Господь Будда и все защитники. Я иду вперёд в этот город и отдаю то немногое, на что способен.

С. В.: - Какими ещё проектами вы занимаетесь?

С. С.: - Я хочу попытаться накормить детей, которые голодают и болеют в Тибете. Я хочу работать над проектами, которые направлены на помощь голодающим и больным детям. Мы также пробуем оказывать помощь тибетцам, страдающими заболеваниями глаз. Многие из монастырей нуждаются в помощи. Когда журналисты обвинили меня в подкупе моих учителей, они не сказали о том, что я традиционно жертвую большие суммы денег многим религиозным организациям. Я делаю это в тайне, но пресса раздувает из этого шумиху. Пресса считает, что нельзя заработать на сообщениях о хороших делах. Они предпочитаю плохие новости, даже в том случае, если они их сами придумывают. Я думаю, что частично это происходит из-за неспособности сопоставить образы,, которые я создаю на экране со мной как с духовным человеком. Исполнение роли это искусство. Должно быть искусством. Один из моих преподавателей сказал, что искусство - мать религии; вживаясь в роль, каждый артист становится немного богом. Я не говорю, что я - великий артист, скорее всего я - незначительный артист. Но благодаря моей артистической деятельности я могу распространять Дхарму и помогать другим религиозным учреждениям во всём мире, от евреев до католиков и индусов.

С. В.: - Что вы делаете со всеми теми проблемами, которые неизбежно возникают в таком сложном деле? Как Буддист, как вы решаете эти проблемы?

С. С.: - Я человек: когда мне наносят рану я, как и все, истекаю кровью. Когда подобное случается, лучше перенести все ваши проблемы в вашу практику. Преодолевая гнев, оскорбления и привязанности мы становимся более сильными. Вы делаете это перед Буддами, перед защитниками, и очищаете себя.

С. В.: - Ваш экранный персонаж - эдакий благородный жестокий парень, защищающий невинных и угнетённых от гангстеров, торговцев наркотиками и террористов. В сыгранных вами ролях вы вынуждены отвечать насилием на насилие. Когда вы видите себя на экране, как вы сочетаете резню с образом человека, который в обычной жизни занимается обучением состраданию и отказу от насилия?

С. С.: - Хорошо, я не считаю, что кто-то должен делать тоже самое с другими. Я думаю, что искусство подражает жизни, и его функция состоит в наиболее совершённой и точной форме отражения жизни во всех её проявлениях. Я - артист, который пытается в совершенстве овладеть своей профессией, но в то же самое время я имею своё мнение относительно насилия. Согласно контракту со студией Warner Brothers не позволял мне принимать эти предложения. Теперь ситуация изменилась и это позволит мне снимать фильмы, которые я действительно хотел бы снимать, которые, конечно, будут иметь духовный характер, заставят людей задуматься и принесут им радость.

С. В.: - Хорошо, последний вопрос. Как вы говорили, осознание неотделимости сансары и нирваны является лучшей вещью для Стивена Сигала, а существует ли для него самая плохая вещь?

С. С.: - Вы знаете, моё мировоззрение сформировалось на Дзен Буддизме и я действительно не рассматриваю свою жизнь в терминах хорошего или плохого.

С. В.: - Я спрашивал с относительной точки зрения.

С. С.: - Я больше всего благодарен своим учителям за то, что они разрешили мне иметь немного знания и мудрости, которая теперь хранит меня своим дыханием. Я благодарен за возможность нести счастье и радость людям, которую я имею благодаря кино. За возможности, которые я смогу иметь в будущем, чтобы принести людям надежду и помочь найти Путь. В терминах самых плохих вещей, я рассматриваю моих самых плохих врагов и мои самые плохие страдания, чтобы сделать их самыми большими своими преподавателями, так как у этих отрицательных сил всегда существует обратная сторона.
(из журнала "Тайны Вечности")


Американец Стивен Сигал - известный мастер айкидо в мире. Не так давно появившись на киноэкране, Сигал сразу затмил других мастеров боевых искусств, ставших звездами кино. Высокий, мощный, фантастически мужественный Сигал превосходит их всех, прежде всего, чисто внешне, хотя мужественности не занимать и Чаку Норрису, а Дольф Лундгрен и Жан-Клод Ван Дамм обладают более внушительными мускулами.

И дело даже не в том, что Сигал любит экстравагантно одеваться (в фильме "Убить невозможно", который у нас больше известен как "Смерти вопреки"; он расхаживает в ослепительном "лунном" жилете, и в свои 40 лет носит оригинальную прическу - завязывает волосы в модный "хвост"), а в том, что Сигала, и только его, можно смело назвать "белым Самураем" - он излучает спокойную, но гранитно-неколебимую уверенность в себе, готовность и презрение к смерти, превосходство духа над телом и идеи над материей, отрешенность и мудрость, мягкость и доброту, которые при возникновении экстремальной ситуации переходят в беспощадность и жестокость, хотя и не беспредельные. Известно, что самурай одним своим видом внушал страх тем, кто собирался напасть на него, даже когда сидел к ним спиной. Таков и Сигал, и, хотя экранные враги по собственному недомыслию все же на него нападают, платить им приходится собственным здоровьем и жизнями. И можно стопроцентно утверждать, что до Сигала менталитет самурая передать на экране не удавалось никому - и вряд ли удастся позже, если не считать, конечно, японцев-самураев из фильмов Акиро Куросавы ("Телохранитель", "Семь самураев" и др.).

Второе отличие Сигала от других кинозвезд - это предельная реальность поединка, отсутствие вычурности, красоты, эффектности наряду с максимальной эффективностью. В этом он превосходит даже Чака Норриса, самого реального из всех каратистов, когда-либо демонстрировавших свое искусство на экране. Хотя карьера Сигала в кино началась не так давно, до сегодняшнего дня на экраны вышли лишь четыре фильма с ним в главной роли, можно смело сказать, что он уже превзошел других.

Стивен Сигал родился 10 апреля 1951 года в Лансинге (Мичиган, США). В 16 лет он увлекся каратэ и постепенно переключился с мягких японских стилей на жесткие и силовые окинавские, тем более что они больше подходили ему по физическим данным. А лет через пять Стивен услышал об айкидо, начал упорно заниматься и стал супермастером.

Айкидо в исполнении Сигала является жестким искусством, и нападающий за попытку убийства карается серьезным повреждением либо смертью - по принципу "что посеешь, то и пожнешь": тех, кто хотел его покалечить, он калечит, тех, кто хотел его убить - калечит, но чаще убивает. Как правило, на экране Сигал действует в полном соответствии с моральным кодексом айкидо, который разрешает применять технику лишь в тех случаях, когда опасность угрожает жизни другого человека и когда опасность угрожает жизням нескольких человек. Правда, даже в этих случаях Уэсиба настойчиво рекомендовал прикладывать все усилия для того, чтобы решить проблему мирным путем. И Сигал применяет свое искусство лишь, когда другого выхода уже нет, причем делает это исключительно для борьбы со злом - как истинный самурай, он воздерживается от ненужного и неоправданного насилия, но когда война объявлена и другого пути нет, он начинает боевые действия, которые, несмотря ни на что, будет без жалости и пощады вести до полного уничтожения зла, и лишь смерть может помешать ему.

Но иногда он отступает от этих принципов, как, например, в начале фильма "Над законом", больше известного у нас под названием "Нико", когда он, разыскивал в баре племянницу и, видя, что те, кто знает, где она находится, не хотят отвечать не его вопрос, учиняет этим молчаливым людям небольшой, по своим меркам, разгром.

Сигал стал первым, кто развеял сомнения по поводу эффективности айкидо: его техника в кино ничем не отличается от техники реальной, что само по себе необычно и исключительно. В мире боевых искусств бытовало мнение, что айкидо больше связано с философией, нежели с реальным боем, и статьи с размышлениями на эту тему до сих пор появляются в специализированных журналах типа "Файтер Интернэшнл" и "Блэк Белт". Однако теперь в этих публикациях журналы постоянно употребляют имя Сигала и ссылаются на айкидо в его исполнении - страшной силы "расслабляющие" удары с последующим броском или болевым приемом, великолепное умение защищаться от нападения с оружием и фантастическое владение мечом и палкой. И сомнений в эффективности айкидо со временем остается все меньше, по крайней мере, в айкидо Сигала не сомневается никто.

Интересно, что Сигал, как истинно великий мастер, давно создал свой индивидуальный стиль и показывает айкидо таким, каким его видит. Тем не менее, намеренно или непреднамеренно он не скрывает недостатков айкидо традиционного - в своих четырех фильмах он наносит всего пять или шесть ударов ногами, да и то по корпусу, ногами в голову не бьет вообще, хотя, бесспорно, с его опытом занятий каратэ он умеет это неплохо. Очень часто соперники после его бросков легко встают и снова кидаются на него, и ему снова приходится выполнять броски. Правда, после его проломных ударов подняться им, как привило, уже не удается.

Увлекшись в конце 60-х годов айкидо, Стивен начал искать учителя, что оказалось делом непростым: тогда об айкидо в Америке слышали немногие, квалифицированных специалистов почти не было. Однако после долгих поисков ему удалось найти в Калифорнии американца японского происхождения Харри Исситака, который согласился обучать его. Увлечение айкидо заставило Сигала позабыть обо всем, и вскоре он начал регулярно ездить в Японию, где стажировался во Всемирном центре айкидо "Айкикай", а в марте 1973 года попрощался с учителем и родными, отправился в Токио, откуда пришло приглашение на двухгодичную стажировку в "Айкикай". Надо сказать, что это была большая честь, поскольку в те годы иностранцев в центр почти не приглашали

Два года спустя, 8 февраля 1975 года, выпускник "Айкикай" Стивен Сигал, получивший мастерскую степень и право преподавания айкидо в любой стране мира, открыл свой клуб (трехэтажное здание вмещало порядка двух десятков залов) в Осаке в районе Дзюсо. Район этот пользуется в Осаке самой дурной славой, поскольку его давно облюбовали якудза (японские мафиози), неорганизованные преступники и правонарушители, так что криминогенная обстановка там оставляет желать лучшего. Сигал назвал свой клуб "Тенсин", что в переводе с японского означает "Божественная воля" и приступил к работе.

Поступок его был неслыханным и беспрецедентным - иностранцы ни до, ни после него не осмеливались преподавать японцам японские же боевые искусства. Японские мастера, очень ревниво относящиеся к своим традициям, никогда этого не допускали, а предположить, что простые японцы пойдут изучать свое же искусство, насквозь пронизанное национальной религией, философией и культурой, к иностранцу, было невероятной наглостью и самонадеянностью. Так что Сигал бросил японцам вызов и показал себя таким, каким был на самом деле. Разумеется, японские мастера были возмущены его поступком - особенно местные, требовавшие запретить гайдзину, то есть иностранцу, преподавать японцам основы морального кодекса самураев бусидо (в переводе с японского "путь воина"). Однако Сигал никак не отреагировал на их справедливый ропот, а его клуб начал процветать - жесткое силовое айкидо Сигала уже тогда отличалось от традиционного, обремененного традициями и условностями, да и сам Сигал, сочетавший европейско-американскую физическую мощь с японским духом самурайства и японским образом жизни, привлекал к себе учеников.

Вскоре возмущенные конкуренты - мастера не только айкидо, но и каратэ и джиу-джитсу - начали присылать ему вызовы на поединки, которые Сигал неизменно принимал, с той же неизменностью побеждая на глазах у всех одного соперника за другим. Тогда побежденные обратились за помощью к националистически настроенным якудза, но, когда попытка морально запугать и сломить незваного пришельца закончилась ничем, а из пары-тройки стычек победителем вышел Сигал, мафиози прониклись к нему уважением и оставили в покое - победить его было невозможно, а убивать человека, доказавшего свою физическую и духовную силу, дерзнувшего бросить вызов всем наследникам самураев, казалось делом недостойным.

Разумеется, все это только прибавило популярности Сигалу и его клубу. Не возражало против его решения и руководство "Айкикай", тем более что он периодически приезжал в Токио и тренировался у сына покойного Морихэи Уэсиба Моритеру, а в начале 80-х годов сдал экзамен на высокий шестой дан (всего в айкидо, как и в дзюдо, каратэ и других японских единоборствах, десять мастерских степеней). Присвоение столь почетной степени, которой японцы удостаивались либо за большой политический и материальный вклад в развитие искусства, либо за высочайшее мастерство и практически никогда не отмечались иностранцы, показало с каким уважением относилось к Сигалу руководство мирового айкидо.

В 1984 году Сигал продал клуб в Осаке и уехал в Калифорнию, где начал зарабатывать на жизнь преподаванием айкидо. Практически сразу же его стали привлекать к работе в качестве телохранителя особо важных персон - он был личным телохранителем Епископа Десмонда Туту во время визита последнего в США. Стивен работал советником по вопросам безопасности, обучал теории и практике охрану руководителей ряда государств, а также частных лиц. Понятно, что такая солидная профессия давала ему возможность вести более чем безбедное существование, а благодаря авторитету и престижу, заказов у него было предостаточно.

Каким образом он попал в кино, в частности в Голливуд, никому не известно, но в 1988 году, сразу после выхода на экраны, фильм "Над законом" сделал его звездой. В начале 90-го года вышла картина "Убить невозможно", известная у нас как "Смерти вопреки", и "Нико-2", в которой он также сыграл главную роль. В сентябре того же года увидел свет фильм "Помеченный смертью" - в наших видеопрокатах его можно встретить под кодовым названием "Нико-3", в 1991-1993 годах - фильмы "Во имя справедливости", "В осаде". Сигал, сыграв за пять лет шесть главных ролей, прочно утвердился на вершине киноолимпа.

"Над законом", он же "Нико", был снят в 1988 году американской компанией "Уорнер Бразерс". Кстати, Сигалу очень повезло, что первый же его фильм снимался на деньги престижной компании и опытным режиссером Эндрю Дэвисом.

В картине Сигал сыграл роль чикагского полицейского Нико Тоскани, ветерана вьетнамской войны, который в детстве увлекся айкидо, изучал его в Японии и даже тренировал японцев, то есть, взята за основу собственная жизнь мастера.

Фильм "Над законом" стал бестселлером, за короткий срок собрал только в Штатах и Канаде 19 миллионов долларов, опередив "Кровавый спорт" и "Месть ниндзя". Однако сам Сигал оставался не очень доволен фильмом, хотя, по сравнению с другими, ему крупно повезло со студией и с режиссером. Сигал же, считал, что владельцы компании "Уорнер Бразерс" испортили фильм, поскольку диктовали ему свои условия и заставляли поступать так, как хотели того они.

- Многим не нравится образ, созданный Сигалом на экране, и его поведение в реальной жизни, - признавал недавно скончавшийся старейшина американского каратэ Эд Паркер. - Но лично я очень уважаю его за мастерство и считаю, что созданный им образ - совершенно новый и оригинальный - реален и интересен.

И известный дзюдоист Джин Ле Белл заявил, что Сигал - лучший мастер айкидо в стране, что в отличие от остальных звезд он доступен для абсолютно незнакомых ему людей, дал работу многим из тех, кому не давал ее никто, и очень приветливо относится к людям в целом. А не менее известный инструктор каратэ Том Музилла, снимавшийся с Сигалом в двух его первых картинах, утверждает, что, как минимум половина слухов о Сигале, что он жесток и беспощаден, что он постоянно устраивает драки и калечит тех, кто по глупости решается ему противостоять, и т. д. - неправда.

- Стивен пытается передать менталитет самурая, - считает Том. - Он добр и мягок, его душа полна сострадания, но, когда начинается бой, он готов смотреть в лицо смерти - и с готовностью смотрит в него:

- Боевые искусства - это любовь, это предоставление всем живым существам жизни без борьбы и убийства, - заявил Сигал в интервью "Блэк Белт". - Любовь - это Бог всего, ничто не может существовать без любви, а айкидо есть реализация этой любви, воплощение идеи в жизнь:

Звучит хорошо, и в теории так оно на самом деле и есть, но, когда смотришь, что вытворяет Сигал на экране, а он не может игнорировать требования режиссеров, заинтересованных в обилии групповых побоищ и убийств, слово "любовь" на ум почему-то не приходит. А если бы было возможным предоставить слово экранным жертвам Сигала, общее число которых перевалило уже за сотню, они бы в один голос - искренний и дрожащий - взмолились: "Спаси нас, Боже, от такой любви!" И по-своему были бы правы.