Христианство глазами буддиста

Инквизитор Цивилев бросил мальчика в костер
За то, что 10-летний Кирюша Сеничев отказался целовать крест
Елена КОЛЯДИНА. (Наш спец. корр.) Вологодская область. — 22.10.2002

Сожжения на костре еретиков и иноверцев на Вологодчине не случалось давненько. Последний раз в 1674 году в Тотьме спалена была в срубе при многочисленных свидетелях некая богоотступница Феодосья, наводившая порчу. А по прошествии 328 лет, 23 июня 2002 года, в деревне с подходящим названием Старина, вновь запылал инквизиторский костер.

Всему виной газы...

- Я с цеховым врачом советовался, он мне сказал: у вас, Леонид Николаевич, в тот день, видно, давление скакнуло, вот и нашло помрачение. 31 год термистом отработал, а там - кислоты, газы. Видно, газов этих надышался. Да с ночной смены, не отдохнувши, - сокрушенно крутит головой рабочий Череповецкого сталепрокатного завода Цивилев.

Кроме гипотезы цехового врача, других научных объяснений своего преступления у Цивилева нет. На мой вопрос - почему он так поступил? - жертва промышленных газов лишь разводит руками. «Может, бес попутал?» - подсказываю. - «Нет, не бес. Я ведь в церковь хожу, все посты соблюдаю». Тогда конечно, тогда - не бес!..

Из событий 23 июня Леонид Николаевич, по его словам, ясно помнит лишь то, что днем пошел на кладбище, где похоронены все его предки, на могилках помянул каждого из родни, а наутро проснулся в доме у племянника. Тут-то милиция ему и напомнила, что накануне вечером он предал огню Кирилла Сеничева.

Деревенские каникулы

10-летний Кирюша учится в школе с углубленным изучением английского языка. Уже в шестом классе, потому что учиться пошел в шесть лет. А с пяти занимается бальными танцами в студии «Ритм». Он и его напарница Катя Кука - одна из лучших юных пар в Череповце. Готовились ехать 22 октября в Москву на открытый чемпионат России по бальным танцам...

- Сейчас мы вам Кирюшины дипломы и фотографии покажем, - с затаенной гордостью сообщают мама Юлия Тимуровна и папа Александр Анатольевич.

Они дружно изящно встают из кресел, красиво ступают по ковру.

- Вы тоже танцоры? - догадываюсь я.

Сеничевы много лет занимались бальными танцами и привели в студию по очереди обоих своих сыновей. Кирилл - одухотворенный, тонко чувствующий, честный, словом, интеллигентный мальчик. Это я к тому, что он не мог обматерить Цивилева, бросить в него камень, чем и вызвать беспричинную вспышку злобы.

- Нет, Кирилл не дразнился, - хором подтвердили деревенские свидетели преступления, толпившиеся в коридоре Кадуйского суда.

- Он совершенно не умеет врать, поэтому и отвечал Цивилеву честно, что не верит в Бога, - вздыхают мама и папа.

Ни разу прежде Кириллу не удавалось провести каникулы в деревне или лагере - тренировки в студии бальных танцев не прекращались ни на месяц. Это лето было первым, когда Кирилл смог поехать к бабушке и дедушке в деревню. Маму и папу, приехавших навестить ребенка, засыпал восторженными рассказами, как он с друзьями ходит на пруд - печь картошку и жарить на костре хлеб. Родители вернулись в город довольными - ребенок отдыхает, дышит свежим воздухом. А через несколько дней зазвонил телефон. В шесть утра. Медсестра череповецкой больницы сообщила, что в три часа ночи в хирургическое отделение привезли Кирилла с тяжелыми ожогами. Хотели позвонить ночью, но Кирюша прошептал: «Не будите маму с папой, им утром на работу».

- Если бы вы видели, что с ним было!.. - Юлия Тимуровна прижимает руки к груди. - Лицо черное, отекшее, волосы, ресницы сгорели. Весь с головы до ног в бинтах.

«Не имеешь права есть хлеб»

Кирилл с друзьями жарил на прутиках хлеб, когда мимо с компанией прошел Цивилев. Неожиданно он вернулся. Спросил, как кого зовут. Дети ответили - все-таки взрослый человек обращается. Цивилев оглядел Кирилла. Кудрявые черные волосы, смуглая загорелая кожа, карие глаза. (У мамы Кирилла туркменские корни, родилась в Ашхабаде, но много лет проработала в школе в Череповце.)

- Ты крещеный?

- Нет, - ответил Кирилл.

- А в Бога веришь?

- Не верю, - честно сообщил мальчик.

- Какое же ты право имеешь есть хлеб, картошку в такой праздник, в Троицу? - возмутился Цивилев.

И принялся за богословские наставления. Кирилл тихо, но упрямо отказывался обретать веру. Леонид Николаевич вытащил из-под одежды нательный крест и приказал ребятне на коленях целовать распятие. Дети решили убежать. Инквизитор Цивилев схватил Кирилла за ноги и с криком: «Раз не веришь в Бога - тогда гори в огне!», - бросил в костер. Одежда вспыхнула. В шоке, еще не чувствуя боли, мальчик вскочил и бросился к пруду.

«Пусть Бог меня накажет!»

Кириллу сделали четыре пересадки кожи. В течение года, кроме непрерывных физиопроцедур, ему предстоят операции по иссечению рубцов, лазерная шлифовка ожога на лице.

- Я не хочу, чтобы Цивилева посадили, тогда он не сможет выплатить денег на лечение, - с тяжким вздохом призналась мать Кирилла. - Одна лазерная шлифовка, которую будут делать в Москве, стоит 500 долларов. Каждый тюбик мази - двести рублей.

Цивилев предложению Юлии Тимуровны в суде - «Не сажайте его в тюрьму, пусть его Бог накажет!» - очень обрадовался. Подскочил на стуле: «Верно, Бог пусть меня накажет!», - рассудив, что кара Божья будет явно мягче расправы сокамерников.

Приговор огласили 17 октября. Дали Цивилеву по-божески: три года условно, шесть тысяч рублей в качестве компенсации материального вреда и сто тысяч рублей за нравственные и физические страдания Кирилла.